Вокруг Света - Журнал "Вокруг Света" №3 за 1999 год
Самое удивительное в Андаманском море — кораллы. Их разнообразие поражает и кажется безграничным. Одни похожи на кусты можжевельника и гроздья виноградных лоз, другие — на гигантские чаши, кубки и веера. Дальше от берега форма кораллов меняется. Они напоминают деревца с изящными, загнутыми кверху ветвями. Меняется и цвет полипов. Если рядом с берегом преобладает голубой и зеленый, то на глубине — оранжевый и красный. Под стать кораллам в яркое разноцветье одеты морские обитатели. В основном это мелюзга, щеголяющая двухцветным нарядом, но встречается живность и покрупнее. Привлеченные обилием пищи в коралловый рай заплывают мурены, акулы и барракуды.
В первое же погружение у нас состоялось знакомство с групером. Он привязался к нам, когда мы обследовали рифовый барьер вокруг острова. Груперы не проявляют к людям враждебности, просто по своей природе они очень любопытны. Однако, когда рядом плавает почти метровая махина, поневоле напрягаешься. Мало ли что у рыбки на уме! Вдруг не понравишься, начнет таранить, а плавники у нее, что скальпель.
Громоздкий попутчик преследовал нас по пятам с полчаса. Мы плывем вдоль рифа, он — за нами. Останавливаемся: рыба кружит, заплывает то справа, то слева, но не уходит. Ритмично открывая и закрывая рот, групер гонит воздух через жабры, а впечатление — будто сказать чего-то хочет. Наконец его внимание привлекла пестрая симпатичная рыбка. Групер погнался за ней и, слава Богу, больше не возвращался.
Вечером у каждого свои дела. Наш биолог охотился за насекомыми, изучал их и все время что-то записывал. Я, в свободное от съемки время, добывал для экспедиции хлеб насущный. Это здесь совсем несложно: рыбы, лобстеров, моллюсков и прочих даров моря на побережье немерено.
Труднее всего приходилось парапилотам. Из-за отвратительного качества бензина постоянно возникали проблемы с технической частью. В один из дней, пока они, проклиная все на свете, колдовали над моторами, другая часть личного состава экспедиции двинулась в джунгли. Без преувеличения скажу: более причудливого места в мире не сыщешь. Дикая природа здесь сохранилась в первозданном виде. Законы, по которым она живет, часто не доступны пониманию. Змеи пожирают змей. Древесина тонет в воде, а вулканическая порода — не тонет. Европейцу стать гармонической частью этого мира нелегко. (Если вообще возможно).
Лес только снаружи кажется сплошной, непроходимой стеной. Буквально через пять метров попадаешь в просторный «дворец». Над головой, на высоте метров сорока, — живая крыша, изумрудный балдахин, образованный кронами деревьев. От оснований стволов отходят на шесть-девять метров могучие контрфорсы — плоские боковые наросты, которые придают устойчивость огромным, но при этом имеющим неглубокие корни, деревьям.
На сравнительно небольшом участке тропического леса сосуществует великое множество разных представителей видов флоры и фауны: от мхов и папоротников до высших обезьян. Нам повезло: здесь, в лесу, мы встретили самого настоящего андаманского дракона! Эта огромная ящерица уступает размерами разве что своему знаменитому собрату с острова Комодо.
...Пытаясь не делать резких движений, оператор зарядил камеру. Ожидая подвоха, дракон принял защитную стойку. Раздувая до неимоверных размеров свой желтый зоб и злобно шипя, маленький динозавр неторопливо описывал круги. При этом конец его хвоста оставался на месте. Оператор сделал шаг — и в следующий момент получил сильнейший удар хвостом. Камера полетела в кусты. Дракон ощерился. В этот момент его страшная пасть, усеянная мелкими, но острыми зубами, напоминала пещеру. Готовясь нанести следующий удар, он снова начал вращаться. Животное заводилось не на шутку. Мы не стали испытывать судьбу дважды и отступили, дав возможность ему уйти. Еще несколько секунд ящер шипел и дулся, показывая, кто здесь главный, но поняв, что ему больше ничего не угрожает, с достоинством удалился восвояси. Я ликовал: мне удалось снять редчайшее, даже для этих мест, животное!
Мы двигались дальше и дальше на север. Раз в три-четыре дня нам приходилось собирать наш нелегкий багаж, затем опять разбирать, ставить палатки, обживать новое место...
Порядок движения был таким. Двое из нас совершали перелет между островами на мотопарапланах, остальные плыли по морю на лодках. Пилоты, они же операторы, вели съемку с воздуха и искали места, наиболее подходящие для высадки. Полет на параплане связан с риском. Малейший просчет в определении ветра, поломка двигателя приводят к непредсказуемым последствиям: при падении в воду человек может запутаться в стропах, не успеть отстегнуть мотор и пойти на дно. Или, к примеру, стать добычей морских хищников. Наша задача — их подстраховать в экстренной ситуации оказать помощь.
Нельзя сказать, что мы чувствовали себя в безопасности, плывя на утлых деревянных пирогах с бортами, едва возвышающимися над водой. Лодки еле-еле выдерживали тяжесть груза. Главная опасность — морские крокодилы. Четырехметровый монстр здорово похож на плывущее бревно. Наш проводник предупреждал, что крокодилы часто нападают на лодки, а справиться с ними непросто. Тут бывает бессильно даже огнестрельное оружие: пули просто отскакивают от панциря крокодила. Стрелять же нужно так, чтобы попасть в шею — это единственное незащищенное у животного место. Впрочем, в нашем распоряжении все равно были только топоры и ножи. Вряд ли это могло послужить надежным средством обороны. Слава Богу, что мы не представили для крокодилов интереса: плыли ведь вдоль мангров. А мангры — излюбленная среда обитания здешних крокодилов.
Мангровый лес растет в мелководных заливах и может удаляться от суши на расстояние до пяти километров. Создается впечатление, что под деревьями нет земной тверди. Наверное, здесь берет начало легенда, что Андаманские острова — плавающие. Пейзаж мрачный: в предрассветном тумане переплетенные ветви напоминают гигантские щупальца, подстерегающие кровавую жертву. Кроны деревьев так плотно сходятся, что под ними мрачно и темно. Зловещее место — царство ядовитых насекомых и мангровых змей. С наступлением темноты здесь появляются полчища комаров и становится еще страшнее. Кажется, сюда не осмелится приблизиться ничто живое. Еще на континенте нам рассказывали, что раньше к болотам, где растут мангры, привозили провинившихся каторжников и оставляли на ночь. Утром, если бедняга оставался жив, умолял о пощаде, согласный на все, лишь бы оттуда выбраться.
Тишина... Подплывая к зарослям, мы напряженно следили за малейшими колебаниями воды. Малейший толчок — и организм получает свежую порцию адреналина... В манграх, безусловно, царит черная аура. Здесь впервые не повезло нашему воздушному асу — Николаю Шорохову. Выполняя очередной полет, он попал в сильный нисходящий поток воздуха. У пилота сложился купол, и он совершил вынужденную посадку... в воду, недалеко от берега. Обошлось, слава Богу, без увечий. И без крокодильего броска. Потери — погибшая цифровая камера и получивший серьезные повреждения мотор.
...Вот и все. Жаренное на вертеле акулье мясо, глоток виски «Офисер Чойс» — андаманский поход подошел к концу. Завтра из Мая Бандера придут лодки, чтобы забрать нас с «Плавающих островов». За пять недель их удалось посетить с десяток, а сколько еще осталось неувиденного!
Нам все-таки повезло. Мы первыми из русских посетили этот волшебный и опасный мир. Плевать на непомерные финансовые траты и потраченные нервные клетки на преодоление рогаток международной бюрократии. Мы сделали это!
Андрей Каменев
Via est vita: Бегущие по волнам
Пегги Буше: «Моя лодка летела в ночи...»
Осенью 1997 года Пегги Буше с волнением следила за ходом Атлантической гонки на гребных лодках. Во-первых, Пегги жила в Бресте, уроженцы которого Жозеф Легуин и Паскаль Блонд — защищали честь Бреста в океане. Во-вторых, дом ее был на улице имени Жерара д`Абовиля — легендарного французского гребца, переплывшего на гребной лодке два океана. В-третьих, сама Пегги была профессиональным гребцом, и ее в числе немногих избранных зачислили в интернациональную команду «No Limitis Team», которую пестует корпорация «Sector Sports Watches».
После финиша Атлантической гонки — французы заняли второе место — гребную лодку на самолете снова доставили в Брест...
Триумф Легуина и Блонда был столь велик во Франции, что трудно было удержаться от соблазна придумать что-то новое, невероятное. И Пегги придумала: стать первой женщиной, одолевшей на веслах Атлантику в одиночку, без всякого сопровождения. По тому же привычному маршруту — от Канарских островов до одного из островов в Карибском море. Тем более и готовая лодка есть, и сам Жерар д`Абовиль отнесся к идее Пегги благосклонно, и даже с энтузиазмом. Вот только лодка смущала знаменитого наставника французских гребцов...
